Иероним Босх (Hieronymus Bosch)

Такие примеры заимствовались из жизни святых, Христа и, в особенности, эпизодов его Страстей. Художник следовал уже существовавшим образцам подобных картин, восходящих к типу композиций, распространённых в Северной Европе с начала XV века. В религиозной живописи Босха слышны отзвуки искусства Хуго ван дер Гуса, Дирка Баутса, Рогира ван дер Вейдена и Яна ван Эйка, Робера Кампена, Ханса Мемлинга. Традиционно изображаемому на заднем плане Иерусалиму Босх придал уютный облик обычного нидерландского городка, вырисовывающегося в лиловато-серой пелене — может быть, это его родной Хертогенбос. Костюм заказчика, столь бесцеремонно «вторгшегося» в сцену традиционной иконографии, напоминает miparti — модный в XV в. двухцветный наряд.©

Иисус, увенчанный терновым венцом, в кровь исхлестанный бичами, стоит рядом с Пилатом и его спутниками перед толпой злобной черни. Диалог между Пилатом и народом передаётся готическими надписями. Из уст Пилата слышатся слова: «Ecce Homo» («Се человек»). Ответ толпы: «Crufige Eum» («Распни его!») ясен и без слов — достаточно взглянуть на враждебные лица и угрожающие движения стоящих внизу людей. Глумливые, отчуждённые, просто злобные или тупые лица сливаются в одно многоголовое чудовище, единое орудие зла. Энергичная, уверенная линия профилей свидетельствует о наступлении творческой зрелости мастера. Слова третьей надписи — «Salve nos Christe redemptor» («Спаси нас, Христос-искупитель!») — принадлежат двум донаторам и были помещены слева внизу, но позднее «записаны». Босх обозначает язычество толпы странными, причудливыми одеяниями и головными уборами, в том числе и псевдовосточными тюрбанами. Традиционные символы зла — сова в нише над головой Пилата и гигантская жаба, распластавшаяся на щите одного из воинов внизу, — призваны усилить безысходную мрачность сцены. На дальнем плане, за мостом, имеющим символический смысл перехода, грядущих перемен в судьбе, ответственного рубежа, требующего духовного преодоления, открывается панорама обычного брабантского городка с крепостными башнями, собором, домами, увенчанными высокими ступенчатыми фронтонами. На балконе одного из домов (видимо, ратуше) появляется красный флаг с белым полумесяцем, в христианском контексте — как знак «неверных» — символизирующий измену, предательство Христа. Враги Христа отождествляются с мусульманским миром, который в эпоху Босха и ещё много веков спустя владел святынями христианства.©

Св. Иероним, простёршись ниц, сжимает в руках распятие, не заботясь о том, что его красное кардинальское облачение брошено прямо в грязь. Он не бьёт себя в грудь, не устремляет обожающего взгляда на распятие — художник избегает этих драматических эффектов, ставших шаблонами для изображения кающегося святого, но тем не менее эта застывшая в напряжённой неподвижности фигура прекрасно передаёт душевные муки его персонажа. Пейзаж на заднем плане проникнут умиротворённостью, кажется, ничто в нём не свидетельствует о присутствии сил зла, однако болотистая пещера, в которой святой устроил свою келью, носит следы упадка и разложения. Св. Иероним в своём житии описывает, как его медитации в глуши были прерваны сладострастными видениями. Символами этих похотливых помыслов являются огромные гниющие плоды, напоминающие растительный мир «Сада земных наслаждений». Лишь полностью вверив себя воле Господа, Иероним сумел побороть искушение и смирить свою плоть.©